Жанр «пьесы для чтения» удивителен, хотя — чего не бывает. Это как ролевая игра
с заведомо определенным финалом. В том виде, в каком он существует теперь, жанр возник, вероятно, из-за невостребованности театром данных текстов: часто они писаны будто для журнальной публикации и только. Ибо театр с современными текстами осторожничает, и вот уже молодым драматургом утеряно чувство сцены и сценичности. Что ж, бывает. Но нынешние драматурги работают много и упорно; одно за одним выходят издания малого формата и малого тиража. Как письма в бутылках, выброшенные в море, — может, кто подберет, отыщет отправителя.

Из последних сборников — альманах «Майские чтения # 7», независимое и более- менее регулярное издание, существующее благодаря меценатской и грантовой поддержке. Здесь — тринадцать фамилий, и почти каждый из авторов театральный практик. В том смысле, что имел дело с настоящим театром. Некоторые из опубликованных пьес уже поставлены и даже имеют определенный зрительский успех: «Ощущение бороды» Ксении Драгунской, «Анна Каренина-2» Олега Шишкина, «Сны» Ивана Вырыпаева, «Глаз» Максима Курочкина.

В общем, «Майские чтения» — это чтения вслух и желательно со сцены.

Сборник очень любопытен и вместителен: скетчи, постмодернистские стилизации, одна фантасмагория, несколько экземпляров так называемой документальной пьесы. Все это вполне уместно в контексте современного русского театра. Как драматургический материал — есть ценные образцы. Справедливым будет заметить, что именно они и востребованы в реальном времени и реальном театре.

К примеру, микропьесы «За стеклом» Сергея Носова, «Славянский базар» Вадима Леванова, «Чайка» А. П. Чехова (remix)" Константина Костенко, собственно, к театру имеют небольшое отношение. Скорее это сценарии перформансов — не слишком изящные, редко остроумные. Зато, наверное, сильно концептуальные: Достоевский с Толстым за стеклом, Станиславский с Немировичем в «Базаре», Треплев замечен за кормлением пирожком портрета Чехова. К слову, во всех трех произведениях вопрос приема пищи в целом и пирожков в частности стоит весьма остро. Драматурги, что ли, голодают? Только вот «пирожок» у них — ни с чем.

Рядом — «Анна Каренина-2» Олега Шишкина, пьеса отнюдь не бездумная и ненапрасная. «Гармония дала трещину, и она проходит через всю русскую железную дорогу». «Нет больше сантиментов! Нет больше первородных поцелуев! Только паровозный гудок!»

Каково?

И — элегантно закольцованный финал истории, печальный конец Анны при виде поезда братьев Люмьер. Здоровая ирония Шишкина рождает монстра, но с весьма симпатичной мордой. Цивилизация обесценивает не только первородные поцелуи, но и толстовские, и дарвиновские, и фрейдовские тома-исследования человеческой природы. Ремиксованная «Чайка» икает и падает к ногам убийцы. Чехов меланхолично жует пирожок, двигая челюстью на веревочке. Толстой глядит из-за стекла и эдак тяжко вздыхает.

«Ощущение бороды» Ксении Драгунской — эта пьеса попросту превосходно написана. Здесь возможна тысяча ее театральных интерпретаций, она смотрится чуть не шарадой. Жанр — среднерусская фантасмагория, «народная поэма». Легчайшее сочинение, необычайно смешное и обещающее хорошо проведенный в театре вечер. Что важно — пьеса абсолютно самостоятельная и новая, ни на что не похожая. Воспитывает нежность к чудачеству, отвлекает от дурного и тяжкого. Еще одно стоящее чтение — скетч Максима Курочкина «Глаз». Поразительная жанровая умеренность в четырех страницах. Короткая история одного дико живущего гунна, сраженного цивилизацией большого города. Меняю телевизор на боевого слона.

А ведь есть еще страшные пьесы про «сегодня» и «сейчас». «Сны» Ивана Вырыпаева — опыт документальной пьесы, значительно преломленный волей драматурга в сторону художественного вымысла. В любом случае — театральный документ времени, поиск выхода и красоты прямо посреди ада. Есть «Замочная скважина» и «Фантомные боли» Василия Сигарева, автора орденоносной пьесы «Пластилин». Есть отрывок из «Дредноутов» Евгения Гришковца и его же неясное сочинение «Кое-что о змеях», очень уж похожее на рассказы Виктора Конецкого. Есть «Рыбалка» Ильи Фальковского, старое-новое мифотворчество, умное и гуманное. Есть Родион Белецкий с «Забавным богоискательством».

Ну и последнее. Этот сборник читать не надо. А если и читать — то только профессионалам, артистам и постановщикам. Альманах опубликован с практической целью — здесь тот случай, когда нужно видеть.

Дарья Коробова